Интересно.

Театральный роман.
Могу ли, я порекомендовать...
Обладая излишками никому ненужного времени, в связи с сломатием интернета я забрел в видеолавку. Роясь и брезгливо отирая руки о пасхальные джинсы. Откладывая в сторону, и тихонечко плюя через левое плечо от сглазу, всякие мутные «Воровки», и «Он умрет на рассвете» Вдруг! Вдруг!! Я увидел скромную кассету с названием «Театральный роман». С остороженностию неописуемой взял я эту кассету. Вертел, хмыкал и, даже, зачем то понюхал. Ибо должен признаться, «Театральный роман» Михал Афанасича считаю шедевром русской сатиры и ставлю в ряд с Гоголевскими сатирами.
Только больной, измученный и гениальный человек мог написать его. Ну что там говорить! Взял, взял я эту кассету! Не удержался. А, говоря серьезно, сидит во мне чувство, что если экранизация «Мастера» принципиально невозможна, то «Театральный роман» при определенных условиях может быть...
Скажу сразу, этот фильм сделан людьми, которые понимают и любят Булгакова. Не столь талантливые как он, но несомненно, не желающие не навредить произведению.
Я все думал, как можно определить жанр, того что они сделали? Кино? Нет, не кино. Спектакль, да нет. И из глубин помутненного эмиграцией и сериалами сознания стало выплывать полузабытое и такое родное советское – телеспектакль. Такой, как делал Козаков и Гердт (Фауст), как Ульянов и т.д.
Конечно, весь роман не влез в полутора часовый фильм.
Да и не мог влезть. Жаль. Но купюры были сделаны тактично в расчете на то что зритель их, человек знающий и помнящий роман.
Мне всегда казалось, что лучшая экранизация это та, которая не следует тексту пусть трижды разгениальному, но находит свои, адекватные по силе, визуальные решения. Ибо кино и литература пользуются разными «инструментами». Так вот в лучших местах этой картины, кажется мне, такие приемы найдены. Позволю себе один пример. Помните, когда Бомбардов (великолепный Максим Суханов! Он же, там же, еще более великолепный Иван Васильевич Станиславский) инструктирует автора:
Вы встретите дворника и скажете:
«Назначено», а потом человека, который моет машину...
А если ...
он всегда моет машину...
Если проанализировать этот текст, то очевидно, что автор, как бы проходит круги ада встречаясь в конце пути с дьяволом - Иван Васильевичем и претерпевает муку смертную.
Проще всего можно было бы просто показать, как Максудов идет, как ему встречаются все вышеупомянутые персоналии. Авторы находят другой, чисто визуальный прием.
Инструктируя Максудова, Бомбардов сидит перед зеркалом и гримируется. ...Вы войдете во двор...
что то накрасил под глазом... ... человек моет машину ...
... налепил подбородок ... и так далее ... и к моменту: ...Вы там встретите Ивана Васильевича ... Он оборачивается на зрителя и на нас смотрит страшное, стариковское обезображенное лицо Дьявола.
ЧтоЙ то я увлекся. Одним словом попадется – посмотрите.
Не понравится, ну и нестрашно, а понравится спасибо скажете мне
Владу