Цитата:
Китай никогда не имел проблемы с христианами, которых он знал еще со времен, когда туда они в качестве несториан пришли. Китай всегда был абсолютно веротерпимой империей. Вдруг оказалось, что те христиане, которые находятся на территории Китая, — францисканцы, доминиканцы, иезуиты в меньшей степени – что они ведут себя чрезвычайно агрессивно и что они говорят китайской культуре, которая насчитывает 2 с лишним тысячи лет, что вся эта культура не существует, что вся она должна быть уничтожена, что вся она языческая, что вся она не верная. И тогда терпимые китайские императоры взбеленились и сказали: «Нет, ребята, мы вас запрещаем».
То есть, опять же, потом в конце XIX века в страну опять пришли христианские проповедники. И они были приняты совершенно нормально, потому что они были менее нетерпимыми, по крайней мере, они не пытались навязывать всем свое мнение. Да? То есть как вы должны относиться к нетерпимости? На примере отношений Рима с иудаизмом, на примере отношений Китая и Японии с христианством мы видим, что в том случае, когда религия демонстрирует черты нетерпимости, бремя доказывать то, что она является мирной, лежит на членах самой этой религии. Да?
Можно бесконечно обсуждать, почему, условно говоря, в XI-м веке христиане были менее терпимы, чем ислам, а сейчас ислам менее терпим, чем христиане.
Можно с удовольствием поговорить… Ну вот, условно говоря, была страна, которую мы называем «Византия», которая называлась «Поздней Римской империей», которая была абсолютно нетерпима и всё время воевала со своими подданными, потому что они верили, как правило, не в ту разновидность христианства, которую исповедовал на тот момент император. Поскольку разновидностей было много, то какую бы из разновидностей христианства император ни исповедовал, всегда находилось какое-то огромное количество подданных, которые исповедовали другую. И тогда начинался геноцид этих подданных, и Византия, собственно, так и погибла, воюя против собственных подданных.
Более того, распространение ислама было как раз связано с тем, что в этот момент ислам был гораздо более терпим. И если византийские императоры уничтожали своих подданных, то, наоборот, пророк Мухаммед и его последователи говорили: «Вы люди-книги, пожалуйста, веруйте, во что вам угодно». Да?
Вот, можно обсуждать, почему так случилось, почему с мусульманством сейчас… Какие особенности того, что происходит на Ближнем Востоке, делают многие разновидности мусульманства достаточно агрессивной религией? Но говорить как сейчас Барак Обама и Хиллари Клинтон, и левые либералы, что проблемы нет вообще, а проблема есть только в проклятых фашистах, которые ненавидят мирных мусульман… Ребята, если Бен Ладен не имеет отношения к исламу, о’кей, это прекрасно. Но пусть это говорят мусульманские теологи Бен Ладену, а не газета «The Guardian» тем, кто в этом сомневается. Бремя доказательства в данном случае лежит, к сожалению, на представителях самой религии. Хотя, еще раз повторяю, речь идет о, безусловно, очень сложных процессах, которые не сводятся к понятиям агрессивность и не агрессивность. Речь идет о строении человеческой души, переплетенном со строением общества. И мы знаем примеры двух великих мировых агрессивных религий, не монотеистических, иудаизма и христианства, которые перестали быть агрессивными, оставаясь при этом всё такими же духовными.