Цитата:
Что знает литература?
Борис Гулько, Нью-Джерси
Правда всякой выдумки странней.
Эпиграф нескольких рассказов Эдгара По
Одна из претензий светских евреев к религиозным – слабовато те знакомы с мировой культурой. Скажем: литература. Осваивая тома Талмуда и прочих премудростей иудаизма, люди верующие не читают романы. Я задумался: что знает литература, чему не научит еврейская жизнь? Вспомним классику.
Дездемона не изменяла, но Отелло её всё же придушил. Татьяна полюбила Онегина. Он тоже полюбил её, но позже. Она его всё ещё любила, но обиделась за задержку и осталась верной старику-мужу. У Чацкого с Софьей всё было вроде неплохо, но он надолго уехал, и она стала проводить ночи с другим, молчаливым. Чацкий вернулся, обиделся и красноречиво обличил её. Поэт Кочетков посоветовал Чацкому: «С любимыми не расставайтесь», но очень запоздал с советом – аж на 100 лет. Анна Каренина разлюбила, или не любила вовсе одного, полюбила другого. А этот другой был невнимателен. И она сиганула под поезд.
Французы Флобер, Бальзак, Мопассан писали романы о том, как незаурядной женщине трудновато найти себе достойного мужика. Согласен, женщины лучше мужчин. Но ведь не все!
Я сравнил сюжеты классических произведений с историями жизни моих предков. Мой дед по отцу Гилык был видным парнем, но бедным. Его отец Михел трудился тягальщиком – плохо оплачиваемая неквалифицированная работа. Богач предложил Михелу поженить свою дочь и Гилыка. Михел согласился. Мой дед взял задаток 100 рублей, но отложил свадьбу на полгода. Он купил на задаток кузницу, работал не покладая рук, хорошо заработал, вернул деньги, расстроил помолвку и женился на бедной девушке, в которую был влюблён. История неплоха, но что-то в ней меня тревожит. Жалко обманутую дочь богача, ждавшую полгода жениха.
Моя бабушка родила деду 9 детей. Они без потерь пережили погромы смутных времён Гражданской войны. Подковывать коней нужно было всем - и красным, и белым, и зелёным.
Когда в 41-м пришли немцы, дед отказался эвакуироваться. Он не мог бросить корову - кормилицу семьи. «Соседи, для которых я всю жизнь работаю, меня любят и не выдадут», – заявил он. Соседи его, наверное, любили, но немцам выдали.
Моя бабушка по материнской линии в начале века эмигрировала со своим первым мужем «полит-каторжанином», как называла его мама, в Америку. Здесь, в Бруклине, под колёсами одного из только что появившихся автомобилей погиб её сын, что-то случилось с мужем, и бабушка с дочкой году в 1912-м вернулась в Россию. Хуже момента нельзя было не придумать. В 1918 году в результате ограбления погиб её второй муж, оставив бабушку с тремя малолетками и дочерью, привезённой из Америки и - в результате того же ограбления - без копейки денег.
Из-за полной нищеты бабушка отдала малышек в еврейский детский дом. Но после того, как там умер трёхлетний Иосиф, так и не став моим дядей, бабушка сразу же забрала детей оттуда.
Пятилетняя моя мама с четырёхлетним братиком нашли почасовую работу – заворачивать в фантики конфеты. Как-то по дороге с работы братик упал в голодный обморок, и добрый прохожий отнёс его к бабушке.
При таком начале жизни из детей обычно вырастают знаменитые преступники или безвестные бродяги. Мама, работая, окончила рабфак. Как-то во время ночной смены на швейной фабрике она уснула и прошила себе руку. Позже с золотым дипломом она окончила институт. Никто, кроме неё, в нашей семье не учился в институте на одни пятёрки. Особенно я.
Жизнь забрасывала маму в Германию, где она родила сына, ставшего позже гроссмейстером, а последние свои годы она провела в Америке, которую столь неблагоразумно покинула когда-то моя бабушка.
Истории семей моих родителей - сочные, живые, полные трагедий и счастливых спасений. Истории евреев, выжившивших в Холокост, в русскую смуту начала ХХ века, в Хмельнитчину, переживших изгнание из Испании пять с небольшим веков назад – они все такие. И так вглубь веков, к удивительным историям наших патриархов, царей и пророков, запечатлённых в ТАНАХе. Эти истории и послужили источником мировой культуры, с которой считается столь важным знакомиться.
В Израиле я слушал рассказ человека, молодым побывавшего и в советском, и в немецком концлагерях, на «Эксодусе» приплывшем в Палестину. «В книжке (знаменитый роман Леона Юриса «Эксодус») написано красиво, но неправда, – поведал он. – Корабль, пометавшись по миру, нигде не принятый, вынужден был вернуться туда, откуда отплыл, – в Гамбург». Рассказчик всё же вскоре добрался до Палестины и сражался в Войне за независимость. На «Экcодусе» он влюбился в девушку, на которой, когда через несколько лет и она достигла Израиля, женился. Эта история –– «штука посильнее, чем Фауст Гёте» – как записал свои впечатления Сталин в 1931 году на полях сказки Горького.
А вы говорите – классика: «он разлюбил её, она полюбила другого». Рядом с «вялым тестом русских повестей» (выражение Бабеля) история еврейской семьи в ХХ веке – произведение высокого искусства, совместное творчество стойких, мужественных и мудрых людей и Всевышнего, никогда не забывающего о своём народе.
Хотя стихи в «Евгении Онегине» действительно красивые.