Идеи витают в воздухе. Сегодня только размышлял, что война против нас уже вовсю идет и наткнулся на
статью созвучную моим мыслям.
Цитата:
Из этого марша и околомаршевых событий можно сделать несколько интересных для нас выводов.
Смешное вранье Немцова и Козырева относительно численности – это не личная дурь и эксгибиционизм неадекватности, а заявления, имеющие адресатов: 1) посла США в России Джона Теффта, 2) зарубежную прессу.
Джон Теффт тут фигура первоочередная, потому что именно для него все это и затевалось. Это малахольные с плакатами думали, что они маршируют за какой-то там мир на Украине. Люди, которые их туда пригласили, профессионалы и циники, отлично знают, что эти люди выходили не за мир, а за деньги. Только не за свои, а за те, что будут распределяться среди организаторов марша в виде как официальных грантов «на демократию и права человека», так и в чемоданах и коробках из-под ксероксов. И распределять это всё будут, учитывая мнение посла об организаторских способностях кандидатов. А так же прямо пропорционально способности эти вложения отработать, включая способность нагло врать в глаза, не краснея и не испытывая угрызений совести.
Зарубежная пресса тут на втором месте, но тоже сыграет свою роль, потому что в определенных западных СМИ и их аудитории есть мировоззренческая аксиома, в соответствии с которой российские официальные органы и российские СМИ всегда лгут. И тогда цифры в сто и двести тысяч человек становятся единственной правдой для западного читателя.
В картине мира западного гражданина в Москве проходят двухсоттысячные демонстрации против войны, которую ведёт Россия против Украины.
То, что ни сотен тысяч «московских пацифистов», ни войны нет в природе – уже не важно. Важно то, что когда в России будут пытаться устроить переворот – этот переворот будет восприниматься гражданами Европы как народная революция против войны.
Я утверждаю, что решение о совершении в России попытки переворота уже принято
....
Я хочу сказать то, что в России пока еще мало кто говорит.
Мирное время кончилось. Нас ждут серьезные события здесь. У нас в доме. Прежде всего, в столице.