"Не было бандеровцев"

Почитайте на досуге
Важнейшую (если не ключевую роль) в мифологизации Бандеры сыграло его убийство советскими спецслужбами. После войны лидер ОУН конспиративно жил в Западной Германии, где оставался сторонником авторитарных методов и противником компромиссов. 15 октября 1959 году в Мюнхене агент КГБ Богдан Сташинский выстрелил Бандере в лицо раствором цианистого калия. Через неполные два года Сташинский бежал в Западный Берлин, где сдался американским властям и сделал обстоятельства убийства Бандеры достоянием общественности. (Обычный кгбешный прием-мой коммент)
Смерть от руки советского агента сделала Бандеру одним из символов украинского национального движения. Нечто подобное случилось после парижского убийства Симона Петлюры, который сразу же из разряда очень неоднозначного политика превратился в национального героя. Сыграла свою роль и советская пропаганда. Почетное место «врага № 1», которое Бандера получил в советских идеологических схемах,(обычная коммуняцкокгбистская дешевка) обрекло его на канонизацию в националистическом нарративе. Более того, когда жителей Восточной Галиции или просто украиноязычных начали называть «бандерами», это имя фактически утратило связь с конкретной исторической личностью. Протестуя против её негативных коннотаций, многие люди восприняли это название как «свое», а само имя – как символ своей идентичности.
Для многих жителей Западной Украины Бандера стал символом антисоветского подполья, которое было очень активно в регионе до начала 1950-х годов. В рамках послевоенной советизации западноукраинских областей были убиты 153 тысячи, арестованы 134 тысячи и депортированы в отдалённые районы СССР 203 тысячи человек (суммарно более 10 % населения региона). Этот факт укоренился в исторической памяти жителей областей, симпатии которых к УПА, как признавали сами активисты подполья, «держались на национальном сознании, патриотизме, но не на поддержке нашей политической или социальной программы».
3. В постсоветской Украине
С конца 1980-х годов, в условиях распада СССР репрессированная память о подполье и преследовании национальных движений быстро вышла на поверхность и стала одним из символов десоветизации Галиции и Волыни. Постсоветская региональная канонизация Бандеры является хорошим примером внешнего разрыва с советским идеологическим каноном.
Слово «внешнего» здесь ключевое, поскольку по стилистике исполнения монументы Бандеры очень сильно напоминают памятники советским генералам или героям-комсомольцам: постамент непременно высок, герой – сосредоточен и непоколебим, его слава — несомненна.
При всех украинских президентах (с Януковичем включительно) Киев дал молчаливое согласие на локальную канонизацию УПА, видимо понимая, что в Украине невозможен общенациональный консенсус по оценкам Второй мировой и Великой Отечественной войны. В интеллектуальных же дискуссиях предлагались самые разные подходы к проблеме Бандеры: от однозначного осуждения до однозначной героизации. Выдвигались и предложения признать преступления и ошибки УПА для того, чтобы сохранить в национальном нарративе память антисоветского подполья