Деятельная Анна
ВЦитата: оспользовавшись тем, что в феврале и первой половине марта Анна Нетребко пела в Нью-Йорке, я уговорила ее дать мне интервью.
Мой первый вопрос был связан с «Травиатой» Верди в постановке Вилли Декера – несколько лет назад Анна исполнила в ней главную роль, а сейчас Метрополитен-опера переносит спектакль на свою сцену, но… без нее. Почему она отказалась возвратиться в этот спектакль?
Она ответила с юмором:
– Красное платье не налезет, голоса на «Травиату» нет, и вообще не подошла я… Постановка в Зальцбурге была уникальной: особое время, особые партнеры. Повторить это нельзя. Так что сейчас самое время войти в спектакль кому-то другому, а мне двигаться дальше.
– В том спектакле вы пели с Роландо Виллазоном, у которого вот уже несколько лет проблемы с голосом. В каком он сейчас состоянии?
– Ничего конкретного сказать не могу. Думаю, что он вот-вот вернется на сцену, и все будет замечательно.
– Между вами всегда был изумительный контакт. Насколько важно, чтобы рядом был партнер, который «горит» вместе с вами?
– Очень важно. Опера ведь написана не для одного человека. Как правило, это любовный дуэт, часто – сопрано и тенор, поэтому от того, какой у тебя партнер, зависит, наверное, половина успеха.
Цитата: – Не мешает ли бродяжническая жизнь актера устанавливать прочные отношения?
– Наоборот – помогает. Может быть, если бы мы постоянно жили вместе с моим – я называю его мужем, хотя официально мы не женаты, – мы бы начали ругаться или надоели друг другу. А так встречаемся то в одной стране, то в другой, и каждая встреча – праздник.
– Его зовут Эрвин Шрот, он известный баритон, родом из Уругвая, хотя, судя по имени, корни у него немецкие.
– Он говорит, что австрийские.
– Для вас важно, чтобы ваш партнер в жизни был яркой личностью, чтобы вы были равны?
– Это важно для нас обоих. Но в первую очередь мне важно, чтобы он меня любил.
Цитата: – Как вы планируете свою карьеру? Мне кажется, что вы всегда обдумываете, что хорошо для вашего голоса, как сохранить его подольше.
– Самое главное – быть осторожной, обязательно возвращаться к бельканто, к Доницетти, Моцарту – их музыка восстанавливает голос, а не разрушает, как девять спектаклей Пуччини. Но пробовать новые партии надо. Я вижу в своем будущем Тоску, Елизавету в «Дон Карлосе», Леонору в «Трубадуре»… В 2011 году буду петь Анну Болену в одноименной опере Доницетти – это большой проект Метрополитен-оперы.
– Изменился ли ваш голос после рождения ребенка?
– Увеличился втрое. Трудностей никаких не было, довольно быстро вернулась на сцену.
– Какая музыка звучала у вас дома в годы вашего детства?
– Не классическая. Музыка из кино, Дунаевский, песни из советских мюзиклов.
– Это правда, что вы сначала хотели быть актрисой?
– Да, но конкурс был слишком большой. Все хотели быть актрисами. А я не люблю делать то, чего хотят все, – я сразу хочу чего-то другого.
– Думаете ли вы о более отдаленном будущем?
– Я не такая дикая фанатка своей карьеры – в жизни много других замечательных вещей. Но пока не знаю, что бы я делала, если бы перестала петь. Я столько лет положила на то, чтобы научиться этому, и больше ничего не умею. Но думаю, что не пропаду, потому что я по натуре человек деятельный.
Беседовала Майя Прицкер
|
